Чтобы удержать Макса я помню, какие вытворяла глупости. Даже хуже помню, на что готова была пойти ради мнимой любви. И до сих пор виню Андрея в том, что он попался на моем пути. Если бы не он я не стала бы идти наперекор самому родному человеку в моей жизни. Но я как упрямый бык перла вперёд плевала на все правила и запреты лишь бы не потерять ту мнимую нить, которая связала меня с Максом. И то не чувства были или привязанность, а банальный секс, от которого я впрочем, тоже получала не так много. Ни разу не испытала тот самый долгожданный оргазм о котором слышала и читала. Никогда не чувствовала, как сердце словно остановилось на миг, будто вся система в теле перезагружалась и получала новые эмоции, а потом вновь сердце начинало биться, я видела его взгляд и понимала, что в колыбели его рук мне и смеяться хорошо и грустить. Но в руках Макса не было уютно, там скорее привычно было. Будто он в один миг стал моей привычкой, бросить которую означало остаться одной со своими мыслями, а этого я боялась до одури. Мы никуда не ходили вместе, встречались только у него на квартире, даже звонить Макс стал реже, будто интерес его с каждой новой нашей встречей угасал. Огонь, что разожгли мы в первую встречу, гас, ведь нельзя играть в одни ворота, когда другая сторона не нуждается в том, чтобы тот костёр превратился в вечно сияющее пламя. Я не стала для него силой и опорой впрочем как и он для меня от того мне и было так тяжело. Осознавать и признаваться самой себе в том, что ради чувства нужности отдалась тому, которого не любила, было горько и плакать хотелось выть от досады на саму себя за ошибки, которые совершила и продолжала совершать. Не могла остановиться, ведь и так все уже испорчено, куда уж хуже? Я потеряла своё место в этом мире, когда Андрей отказался от меня. Все ниточки, все дороги, которые я могла пройти будь там сотни тысяч километров ради него, стёрлись, и я потеряла свой путь. Потеряла себя. *** — Ты так и будешь топить себя и всех кто рядом с тобой? — злобно спросила Вика, подкараулив меня в туалете. — Знаешь, это нечестно. Мы вместе готовили тот проект, а ты его просто завалила. — Слава богу, что ты справилась, — скривилась я, вспомнив каким бешенством, горели ее глаза, когда нас вызвали к доске представить свою работу, но ту часть, которую должна была приготовить я никто так и не рассказал. Но Вика она всегда была изворотливой и очень продуманной выкрутилась с лёгкостью, сказав, что свою работу она честно выполнила и получила четверку. Наверное, рассчитывала сдать на отлично, но так как один из нас не подготовился должным образом, ей поставили только четыре. — Успокойся, не тебе ведь разукрасили дневник двойкой, так что перестань нападать на меня. — Это все из-за Андрея? Прошло уже так много времени, а ты все ещё с ума сходишь? Поставили точку и все, успокойся, хватит быть такой… Она резко осеклась, а я усмехнулась и, повернувшись к ней продолжила: — Сукой? Мразью? Тварью? Что и говорить внутри я была каждой, кого только что перечислила, да и снаружи старалась больше не подпускать к себе никого. Ведь тот, кто не знает твои слабости, не сможет потом обернуть все твои чувства против тебя. Наглоталась уже желчи и теперь никак не могла отплеваться от всего, что сидело внутри меня. Это снедало меня каждый проклятый новый день и делало злее. — Наверное, ты действительно сошла с ума. Всех посылаешь, никому не доверяешь, постоянно где-то пропадаешь. — Вика тяжело вздохнула, но я не поверила ни единой эмоции скользнувшей в тот момент по ее идеальному лицу. — Перестань закрываться и расскажи, что происходит? — А ты надо полагать теперь решила примерить на себя роль заботливой мамочки? — Фыркнула я, и яд сочился из каждого слова. Ведь я и Вику винила в том, что нашла Андрея по ее вине и потеряла. Это ведь из-за нее я тогда примчалась в больницу. Из-за нее познакомилась с тем, кому вовсе не нужна. Ведь то, что было между нами никогда не смогу забыть, даже время не сотрёт чувство первой влюбленности, которое навеки клеймом было выбито на моем сердце. — Я просто все ещё рядом, — грустно ответила Вика и, отвернувшись, вышла, оставив меня пялится на своё отражение. Злобное горькое разочарование читалось в каждой линии, в каждом изгибе и ответом на вопрос: кто был тем самым объектом моего гнева? Ответ: я сама. Злость, печаль, и горечь от своего поведения были только на саму себя и больше никого. Я скорее текла как неторопливая река по коридорам школы из урока в урок и не чувствовала себя живой. Будто эфирная оболочка осталась здесь на земле, чтобы просто присутствовать, а все остальное удалили, выжгли и развеяли тлен по ветру. Литература — снова к доске и снова двойка за то, что не ответила ни на один вопрос. Алгебра и геометрия — вынос мозга. Никогда я не ладила с цифрами это моя слабость прямо ахиллесова пята. Но раньше я старалась, пыхтела и что-то делала, а теперь и вовсе перестала вникать в суть примеров, доказательств, теорем и задач. Моя душа трафарет, на котором другие люди рисовали то, что хотели, и я позволяла и обжигалась. — Совсем свихнулась! — крикнула Маша, когда мяч, который я бросила, как будто в кольцо попал ей в спину. Удар был неплохим достаточно сильный, чтобы она пребывала в бешенстве. И, конечно же, она хотела отомстить. Замахнулась, бросила мяч обратно, вот только попал он не по мне, я удачно увернулась, но вот учитель физкультуры нет. Маше устроили выговор, в чем конечно она тут же обвинила меня. Минус две подруги подумала я тогда, и так ошибалась, ведь дальше день не принес ничего хорошего. Остальные отвернулись от меня, но так будто не делали этого. Отвечали холодно и постоянно сторонились, будто от прокаженной, которой я вдруг стала для своих друзей. Ещё больше злясь на себя и на них, я сбежала из школы, как только прозвенел последний звонок. Обычно путь до дома был не таким долгим и тихим как сейчас, когда в одиночестве я неслась по улице, смотрела только вперед, ничего не замечая. Пыталась успокоиться, но с каждым шагом гнев усиливался во сто крат.
1 из 3
